Он, несомненно, найдет себе кого-нибудь. Или у него уже есть кто-то, я не знаю. Знаю лишь одно: никто и никогда не будет любить его так, как люблю я.

Пообещала себе не думать об Н., как он появляется в универе, туда-сюда ходит мимо меня. Кажется, его отчисляют. Не знаю, хорошо ли это, или плохо, но я этого не хочу.

Нужно было влюбляться в мальчика не с редким именем. Будь то какой-нибудь Саша. Можно было бы в разговоре через слово применять его имя, не боясь, что кто-то услышит и что-то поймет. Нет же, нужно было выбрать именно ЭТО имя. Имя, от которого, честно говоря, сердце биться перестает на время. Имя от которого аж мурашки по коже. Был бы он каким-нибудь Сашей, его бы и разлюбить было б легче, как по мне.

Я каждый день перед сном молюсь, чтобы он счастливым был. А он, наверняка, и имени моего не знает. Я редкостная тупица, что ни говори.

Меня выворачивает наизнанку, стоит мне только подумать о том, что у него кто-то есть. Меня ничуть не смущает возможность существования у него девушки, нет. Я до дрожи в коленях боюсь того, что у него есть кто-то, на кого он смотрит как-то по-особенному, кто-то, кого он по-особенному обнимает, может, целует в макушку, так по-семейному, с заботой. Мне страшно от того, что у него есть та, кому он готов посвятить свою жизнь, в будущем иметь совместных детей, в старости бродить по парку, и все так же целовать в макушку и по-особенному обнимать. Страшно от того, что он может быть счастлив без меня, а я без него-нет. Глупо, знаю. Но ничего не могу с собой поделать.